Часть 3. Иньяли – Мюрёле (Буркатский переход) 2021 год

Индигирка – хребет Черского – Яна (дубль 2)

(р. Индигирка /сплав/ - р.Иньяли /пешка, вверх/ – перевал – р. Мюрёле /пешка, вверх/ – перевал – р.Чаркы /сплав/ – р.Адыча /сплав/)

 Часть 3.

Иньяли – Мюрёле.

(Буркатский переход)

 

2021 год

 

Слышишь ли ты далекий гуд моторов?

Нет?

И богатырь не слышит!

А ведь он уже есть…

Ни люди, сидящие в машинах,

ни богатырь еще не знают,

что их судьбы скоро пересекутся.

И мы подождем…

…

Был вечер. Солнце, убегая от облаков, пряталось за сопки.

Богатырь сидел у палатки, ел хариуса и запивал чаем.

Пахло тундрой и холодом.

Внизу среди льда шелестела Иньяли, журча в прошлое, в пройденный путь.

И оттуда, из прошлого, донеслось и быстро стало приближаться гудение моторов, вскоре материализовавшееся двумя вынырнувшими из-под наледи «Уралами». Они шли далеко, почти по центру ледового поля, метрах в 300-400-х от берега.

…

Помните промелькнувшие в прошлом, перед сном, за тридевять земель в тридевятом царстве, через другую наледь, уже вечность назад две машины, идущие с верховий? Ничто не бывает случайным…

 

Богатырь сидел у палатки, ел хариуса, запивал чаем и созерцательно смотрел на гудящее прошлое. А что он должен был делать? Вскакивать и махать руками?

До Мюрёле оставалось 2-3 дневных перехода с перевалом, тяжелый день закончен, лагерь поставлен и готов ко сну – что суетиться? Вероятность «автостопа» была ничтожна, паче учитывая то, что долгое лежание на печи выработало стойкое отвращение к суете – на сборы снаряжения и рюкзака уйдет не меньше часа…

 

Головная машина почти миновала траверс лагеря, когда сидящие в ней его заметили: может палатку, может человека, может пакрафт яркий, а может дым от костра….

«Уралы» замерли…

 

Отступление

 

«Баба шла, шла, шла

Пирожок нашла

Села

Поела

Опять пошла…»

Вот откуда взялся пирожок на дороге? Так с этой нерешенной с детства загадкой и уйду…

«Еду-еду

К бабе-к деду,

На лошадке,

В красной шапке,

По ровной дорожке,

На одной ножке,

В старом лапоточке,

По рытвинам, по кочкам,

Все прямо и прямо,

А потом вдруг…

В яму

БУХ!»

К чему это я? А – ни к чему! Просто в этом месте почему-то вспомнилось. Отступление же!!!

 

Машины чуть постояли и, крутанувшись на 90 градусов, двинулись прямо на лагерь: по наледи, через ручьи-протоки, пока не въехали колесами в воды последней - у са’мого берега, у дымящегося костра…

Из кабин вышли люди: двое из головной, двое из ведомой. За стеклами первой мелькнуло движение – ее кабина была больше и из-за передних сидений высовывалось любопытство. Началось знакомство.

- «Мы давно следы увидели!» - сказал Юрий. «Сначала думали – «хищник», но больно долго идут: пропадут – и снова тянутся. «Хищники» так долго, да еще по одному не ходят! Не могли понять – что за следы?!..»

Но в глазах все-равно чуть проскакивает недоверие…

…

Отступление

Юра, как уже было отмечено в предыдущих частях, владелец нескольких приисков и землеотводов по Мюрёле. На самой реке, ее притоках и в распадках можно встретить стенды с картами владений его компании, как заявочные столбы где-нибудь на Аляске: «Не трогай – чужое!» Компания молодая, активно развивающаяся.

- «Тендеры на то, что побогаче, да поближе к Усть-Нере из «Центра» в основном выигрывают – там денег больше… Москвичи те же… Нам самое труднодоступное достается!» - он это говорит не с сожалением, а как-то даже с ноткой гордости. – «Мне вот сейчас на развитие нужно…» И называет какую-то непредставимую сумму с множеством нулей, которая, наверное, и в окошке калькулятора целиком не вмещается…

Мне это поразительно: «Где же такие деньги можно взять?!»

- «Ну, есть разные возможности…»

Сам он из Якутска, где и закончил геологический факультет Якутского государственного университета (сейчас – «Северо-Восточный государственный университет им. М.К.Аммосова», но это название Юра вспоминается путанно, что понятно: я и сам моментально отвечу, что закончил МГРИ, а потом запинаясь начну вспоминать, как расшифровывается нынешнее РГГРУ). Жена его из Момы, да еще сам охотник и собачник - вот и прикипел душой к этим местам. Про собак, охоту, жизнь рассказывает спокойно, но увлеченно – она ему явно нравится! А глаза и его, и водителя при этом постоянно устремлены вперед, на наледь, на опасности ее, на «дорогу без дороги»:

- «Здесь направления одни!» - подтверждает он мои мысли.

…

Водителя зовут Алик.

Это вообще удивительная история! Из темы: «Всё не случайно…»

- «Тут в прошлом году тоже один проходил на Батагай. Только дальше - по Чибагалаху» - говорит он, и смотрит на меня.

Я киваю: «Да… Это я проходил».

- «Так ты Касмана знаешь?!»

- «Знаю…»

Цитата из прошлогодней главы «Одержимый Джим» или с пакрафтом вдаль… Индигирка (Усть-Нера) - хребет Черского – Яна (Батагай) Часть 3. Устье Чибагалаха. Касман (Артур)» (https://sapojnikoff.blogspot.com/2020/10/3-2020.html ):

 

«Что-то меня смущает…

- «Так вы братья?»

- «Да! Нас три брата… Это – старший брат, а это – младший брат!» - говорит Касман обнимая обоих…

- «Родные?»

- «Родные!.. Отец у нас один…Так и живем…»

- «А-а!» - высказываю я предположение – «Мамы разные?»

Он немного обижается:

- «Нет!.. Мама тоже одна!»

Григорию тридцать, Илье – 65 справляем… Мама получается геройская…

С родней у него что-то не очень вяжется: регулярно там-сям возникают еще братья.

- «Родные?»

- «Ага… Родные… Бог в помощь...»

Может мы с ним разный смысл в понятие «родной» вкладываем?

- «Ты Мюрёле знаешь?» - спрашивает. (Мюрёле – крупный правый приток Чибагалаха)

- «Знаю…»

- «Там, когда пойдешь, выше, на третьем правом притоке Мюрёле прииск есть… Если что – можно дойти-обратиться… Там брат мой работает…»

- «Родной?»

- «Ага… Родной!..»

 

Я с улыбкой вспоминаю Артура-Касмана и рассказываю эту историю.

Юрий и Алик громко и заразительно смеются, я смотрю на них непонимающе…

- «Это он и есть – его брат!» - говорит Юра, указывая на Алика.

- «Это я и есть!» - хохочет Алик…

…

Никакая теория вероятности не работает в Тридевятом Царстве! Ибо шанс того, что в этих бебенях я окажусь в единственной случайной машине, а водителем ее будет тот самый брат Касмана, в существовании которого я когда-то малость усомнился… Никакой вероятности в этом нет, а потому этого и быть не может! А вот он – сидит и хохочет, не переставая внимательно выискивать дорогу…

- «Я и фильм смотрел!» - говорит он. И позже, немного заговорщицки наклонившись, сказал: «Артур сейчас не пьет совсем… Бросил!» Не то чтобы я в рассказе, а тем более в видео, педалировал эту тему – так, добро с улыбкой говорил, но, наверное, все-таки малость задело. Извините…

И тут я задал вопрос, который меня давно мучил и который я безуспешно несколько раз задавал самому Касману, но ответа так и не получил:

- «А почему у него два имени: Артур и Касман!?»

- «Касман – это прозвище… Космос по-якутски!»

У меня внутри охнуло… Артур-Касман! Космос, по-якутски! Песня, поэзия и вечность!

…

Как-то быстро разговор у костра перетек к возможности подброски и богатырь стал с несвойственной ему скоростью собирать лагерь: перед людьми было неудобно – они явно торопились, время ночи уже накатывало, ехать было еще не близко, на прииске вахта ждала запчасти и солярку. Хотя, по такой дороге, добрую половину дизтоплива съедала везущая его техника.

Он не стал делать из рюкзака обычную «плотнейшую упаковку», и часть вещей просто забросили в кузов. Богатырь и сам было уже собрался заскочить наверх, уверенный, что поедет там.

- «Как в кузове!?» - удивился Юрий и указал на кабину…

Кабина оказалась просторной – на водителя и двух пассажиров – а сзади, с лежанки, расположенной за сиденьями, выглядывали две пары чуть стесняющихся, но весьма любопытных детских глаз.

- «Один мой, а второй племянник» - улыбнулся Юрий. «Отец на прииске, еще не знает, что я его везу»

Поехали…

…

Вроде ненамного выше сидишь в машине, а видишь дальше и больше, чем с высоты человеческого роста. И колею вдалеке можно приметить, и переправу удобную, и объезд проблематичных участков определить. Ну, а красота вокруг – она с любой высоты красота.

Отступление.

Нынче модно стало с коптеров снимать… Не то, чтобы прямо совсем не нравится, но в общем – не нравится. По мне, так с земли красивей, хотя может буквально 1-2 кадра сверху вставить и ничего…

Чем-то это мне компьютерную графику в кино напоминает: вроде и натуралистично, и самолеты, и танки, и взрывы, и кровища, и прочее, а выходит - «игрушка про войнушку». А старые фильмы про войну или хронику смотришь – и кадры смазаны, и резкость не очень, и качество "не ах!", а война получается и комок в горле…

Так и тут – вроде красиво сверху, а как будто не по-настоящему…

…

Наледь кончилась, дорога опять пошла по руслам и галечникам Иньяли – «Уралам» было все равно, а богатырь привычно автоматически прикидывал и присматривал места переправ, пути обхода…

…

Из-за кустов выскочил очередной медведь и опешил, не зная, что делать и куда деваться от двух рыкающих драконов. Потом юркнул в низкорослый ивняк: леса уже не было - он остался ниже.

 

Отступление.

Звери и птицы живут со скоростью вдоха и выдоха. И ты идешь и живешь со скоростью вдоха и выдоха. Видя бредущего или плывущего человека у них есть время осмыслить ситуацию, избрать манеру поведения, спрятать/увести птенцов-детенышей. А когда летит моторка или едет машина/снегоход/квадрик звери-птицы не успевают среагировать, потому что мысли у них тоже движутся со скоростью вдоха и выдоха, а железяка уже рядом. Эта ситуация вгоняет их в ступор. Я это не раз замечал…

 

Дорога резко отвернулась от воды и поползла вверх, на перевал.

Машины поднялись на невидную полочку и встали – перекур…

 

- «Дальше у дороги дом будет. Не знаю, будем ли мы там ночевать, но вы можете спокойно отдохнуть, выспаться, помыться» - сказал Юрий.

- «Посмотрим…» - вздохнул богатырь.

 

Сам подъем на Буркатский перевал – просто тягун с набором высоты.

Почти с седловины начинает свой путь к Мюрёле река Буркат.

- «Буркат – «пурга» по-якутски… или, точнее - «метель».

 

На другой стороне, на склоне сопки, хорошо видны горные разработки (их и на космоснимках легко увидеть).

- «Месторождение олова» - говорит Юра – «Полностью разведанное…»

- «Не собираются разрабатывать? Все-таки хоть и в виде направления, а дорога есть»

- «Олово никому сейчас не нужно. Все за золото хватаются. В прошлом году до 5000 за грамм давали. В этом чуть меньше, но все равно – все за золото только берутся. По Чаркы, кстати, москвичи все скупили. Даже отсюда ездили, но сейчас вертолетами забрасываются. Пойдете там – увидите…»

 

Богатырь совсем опешил! С одной стороны, оказалось, что вверх по Мюрёле тоже «направления» идут, а с другой – ехать от Усть-Неры через Ольчан, откуда идет отворот по горам-перевалам к Иньяли, а потом по этим немыслимым, невидимым дорогам-направлениям аж до Чаркы и ее притоков – это надо цистерну горючки на одной машине иметь и гору запчастей на другой.  И то неизвестно – доедешь ли…

…

Тут нос машины уперся вообще во что-то несусветное и по красоте, и по проходимости: дорога исчезла, а впереди, сжатый стенками, бурлил Буркат, усыпанный здоровенными валунами.

- «Это наш Каньон!» - весело и чуть гордо сказал Юрий, но в голосе слышались грусть и тревога. Из его разговора с Аликом я понял, что по пути к Усть-Нере все было чуть по-другому и малость «поприличней».

Машина постояла, примериваясь – водитель выбирал траекторию – и осторожно переваливаясь тронулась дальше. Примерно, как я на переправе: «Держи три точки опоры!»

…

Дальше было проще, и вскоре «Уралы» остановились у геологического поселка, оставленного разведчиками оловянного месторождения  – два дома приисковики поддерживали в рабочем состоянии.

Ночь полярного дня уже наступила.

Навигатор показывал до Мюрёле 11-12 км по прямой, и еще километров 70 машинам нужно было идти вниз по реке до прииска.

- «Мы решили не останавливаться – там запчасти ждут!» - вздохнул Юра. И добавил то, о чем богатырь уже подумал: «Вам, может быть, лучше здесь остаться-отдохнуть?». Перспектива к утру разбивать лагерь, потом днем спать и, непонятно в каком графике, двигаться дальше как-то не вдохновляла, а здесь было все для отличной дневки.

…

Опять пришла пора расставаться с замечательными людьми. Как-то всегда при этом чуть щемит сердце…

«СПАСИБО ВАМ, ЛЮДИ!» - думал богатырь, махая вослед удаляющимся машинам.

…

Поднял рюкзак, прошел к дому, вошел…

На середине стола стояли банки тушенки и буханка свежего хлеба, неизвестно когда презентованные ему.

Дыхание перехватило…

 

Отступление.

Я в избушках обычно ничего не трогаю – неудобно. Да и так, чтобы совсем «край» - к счастью не попадал. Могу иногда допустить небольшой бартер, если чего-то в заимке много, а у меня есть на что: чуток соли на рулон туалетной бумаги и остатки газа, или там – жменьку чая на зажигалки, спички и спиральку от комаров… Но это – редко…

А тут – хлеб!!!

Тушенку я, конечно, с благодарностью не тронул, а хлеб – засохнет, а, скорее, мышки-евражки-бурундуки смолотят. Поэтому я благоговейно его пожамкал, а остатки с собой забрал – Спасибо!

Да! Еще из печки, вокруг печки, с пола и окон собрал 5-6 брошенных пакетиков от всяких дошираков. Их, почему-то, даже гастарбайтеры, которые, как мне кажется, одной лапшой и питаются, выкидывают. В общем-то правильно делают, ибо ничего там полезного нет. Но если приходится жить на, например, грибах, то уже на второй день на них глаза не глядят, даже если голодный. А с приправкой – ничего. Я обычно, правда, щепотку от бульонного кубика для этих целей отламываю, но в этот раз кубики я умудрился перед выходом забыть дома, а обнаружил это уже на маршруте. Смешно…

…

Дневка получилась шикарной.

Погода радовала, а виды вокруг были такими, что работавшие здесь на разведке олова наверняка ностальгируют и по ним, и по тем временам. Только мусора осталось – чересчур…

Богатырь помылся, постирался, починился, да еще из найденного одинокого валенко-войлочного тапочка вырезал пару стелек в сапоги. Войлок, конечно, сохнет очень долго, но для ходьбы удобен. Одну из имеющихся тонких мягких стелек вымыло струей из сапога на какой-то из переправ и, чтобы не выбрасывать, вторую приходилось по очереди носить то слева, то справа.

…

Петух прокукарекал, и путник двинулся дальше.

Одно дело, когда ласты работают на подъем, и совсем другое, когда они шлепают вниз!

Конечно, еще были невеликие переправы, дорога, идущая хорошим проселком на взгорках, терялась на неудобных для ходьбы щебнисто-валунных развалах, но все это было неважно: идя по красоте и видя впереди горы на другом берегу Мюрёле, километры пролетели быстро.

- «Там, перед Мюрёле, дорога повернет круто вниз, направо!»- втолковывал богатырю Юра - «А перед этим будет отворот налево – вверх по реке! Не пропустите!»

Он всё-таки не был уверен в богатырских способностях.

 

Отступление.

Видите на последних кадрах над рюкзаком пятно на ветке?

Это обрывок оранжевого буксировочного фала! Его повесили приисковики, заботясь обо мне – чтобы не проскочил я отворот, не пропустил дорогу.

В кармане у меня лежала одинокая мягкая стелька от сапога. Её я и прицепил рядом, чтобы поняли – я видел, я понял, я благодарен!

 

СПАСИБО ВАМ, ЛЮДИ!

 

А богатырь топает дальше: до сплава остался последний бросок: Мюрёле – Чаркы!

 

PS Планируя видео, я рассчитывал, что будет много рассказов людей – съемки велись в машине переходя на окружающие виды. Но оказалось, что рокот машины забил в микрофоне всю человеческую речь, нормально слышимую ухом. Ролик получился коротким, а хотелось побольше показать этих замечательных людей. Мне очень жаль…

 

 

Видео к части 3 здесь:  https://youtu.be/CmoxdZJrCqA