«Одержимый Джим» или с пакрафтом вдаль… Индигирка (Усть-Нера) - хребет Черского – Яна (Батагай) Часть 3. Устье Чибагалаха. Касман (Артур). 2020 год

«Одержимый Джим» или с пакрафтом вдаль…

Индигирка (Усть-Нера) - хребет Черского – Яна (Батагай)

Часть 3. Устье Чибагалаха.

Касман (Артур).

2020 год

«Так и живём…»,

«Бог в помощь…»,

«Ну и народ…»

Присказки Артура-Касмана

Это будет немножко странная глава.

Изначально я не собирался выделять ее в отдельный кусок, а вставить в первую часть «Вверх по Чибагалаху», но как-то не срасталось, ибо отрывок получался больше о человеке, а никак не о маршруте…

Видеоматериала много, мне интересно, а смотрящим – «по-барабану» - обрезАл до неприличия. Ну и ладно…

Поехали…

…

По упомянутым ранее причинам, «под грузом» меня изрядно водило и требовался «пердых». Календарное время его не давало, попытки поиска «золотой середины» вели к схлопыванию пространства…

…

Первая дневка прошла «ни шатко ни валко»…

Из условно «шаткого»: округлились проблемы с питанием – я не обнаружил рыбы, грибов было – слёзы – жара давала себя знать, дикий лук отсутствовал как класс и даже шиповника было: «кот наплакал».

Из условно «валкого» - погода и виды радовали, евражки и горностаи верещали, по тропе, густо усеянной свежим медвежьим пометом, ведущей вглубь леса, обнаружилась замечательная свежая избушка в процессе отделочных работ. Все свидетельствовало о частых посещениях: разбросанный инструмент, прокисающая еда, заправленная «таратайка» рядом и прочие приметы…

…

Отступление.

Не то, чтобы я избегал встреч с людьми, но – бывает… Им же интересно (и это понятно): «Кто-что, откуда-куда?» А выпить?... А поговорить?... Часто встречи приходятся на конец ходового дня, когда мне не очень до разговоров, или состояние как нынче – не вдохновляет к общению…

…

- «В общем, надо закругляться с дневками…Последняя порция антибиотика осталась на утро и – потопаем дальше…» - с этими высокохудожественными мыслями я направился в сторону «снесенной» избушки.

…Избушка была «снесена» высоким паводком – заросшее прежнее место «стоянки» отчетливо виднелось в нескольких метрах ближе к берегу.

«…избушка Касмана переехала метров на десять, но переехала уже в полуразрушенном состоянии» (Сергей Карпухин).

 Низкий приземистый сруб, синий тент сверху, земляной пол, от нар – только продолины, печка, столик у окна – такой она мне предстала по прибытию. Вставать в ней желания не возникало, но, натаскавшись и наломавшись, бросился там, дабы не возиться с палаткой, запалив, на всякий случай, кусок спирали от комаров…

…

С гнусом творилось что-то странное – его не было!

Работяги из маршрутки в Усть-Неру на остановках восторженно врали родным по телефону о полчищах комаров и мошки, осаждающих их по дороге. Я слушал с любопытством: комаров можно было пересчитать, а мошки не было совсем. И это – конец июля!!! На Индигирке и в устье Чибагалаха мало что изменилось: комар некритично прибавился, мошка – нет. Я уже решил, что «год такой», но, в начале августа, появилось-увеличилось-накатило все и сразу. Только слепни промелькнули почти незаметно…

…

Неспешно прошелся еще по окрестностям собирая редкие, на ходу подсыхающие грибы…

Хорошо!

А Зуд уже свербит, гонит: пора-пора, дальше-дальше…

…

У евражек свои дела -  спешные, коротколетние. Они стараются не обращать на меня внимания и, недовольно вереща, на всякий случай юркают в норы при моем приближении.

А эти внимательно-веселые бусинки из-под земли - не суслик. Я остановился…

Повертевшись для приличия, хозяин бусинок выходит знакомиться – горностай. Горностаи нор не роют: сожрал, стало быть, евражку да и поселился в ее жилище… Но говорить об этом неприлично, так что сидим-беседуем на отвлеченные темы: про рыбу, про грибы, про жару-погоду – лишь бы пожаров не было… Спохватился – дела ждут – чирикнул на прощание и нырнул под землю.

А меня они не ждут? Побрел шмот перебирать: пока плывешь не важно, а на пешку всё в рюкзак не войдет – надо освобождаться от «дорожных» вещей и вообще посмотреть: что можно оставить, вес облегчить…

…

Отступление.

Рюкзаку 5 лет, ветеран. По-хорошему надо было новый покупать – сэкономил, теперь переживаю: дойдет ли?

Не рюкзак у меня, а планетарий имени Ёжика в тумане! Если в него стоя влезть и покрутить: тут тебе и созвездия, и туманности, и галактики всякие, и дыры черные, заштопанные-залатанные, и сверхновые – крупные, насквозь! И запах дыма и можжевеловых веточек... Красота, конечно, но вот дотащит ли эта красота шмурдяк до конца маршрута – это вопрос…

По молодости я любой рюкзак таскал, а нынче выбирать приходится, ибо я – Плюшкин. Сколько объема ни дай – весь и забью. Подползу под него, подниму и – сдохну…

 «Бедная израненная лошадь…»

Поэтому ползу «от обратного»: сколько в рюкзак войдет – столько и хорошо, а остальное – лишнее. Ну, снаружи еще что-то принайтуется…

А входит в него 100-литровая основная герма, что в пакрафте спину подпирает и весь бутор, который в нее вместится плотнейшей упаковкой. Весла и сам пакрафт снаружи привяжу и всю дорогу выискиваю: что бы еще "сиквестировать"... Что-то на стоянке забуду, что-то сожгу/прожгу/изношу – оказывается тоже не критично было, раз дошел… К концу маршрута, к самолету, смотришь: вполне себе не тяжелый рюкзак получился, даже весла и пакрафт внутрь влезли – куда всё девалось? С чем мучился? Непонятно…

Да-а…

Герму эту 100-литровую, неизвестной никому питерской фирмы, купил я по дешевке с рук на рыболовном форуме. Не приглянулась она мне при покупке, но – договорился уже с человеком, неудобно было не взять. А оказалась очень рабочая герма – неказистая, как якутская лошадка, верой и правдой служащая…

…

Вещи перебрал, откладывая то, что оставить в избушке, грибы порезал – не чтобы высушить - чтобы не пропали до завтра, лежанку себе кое-как на слегах наладил – время к вечеру… Хорошо бы еще денек дневкой переждать-выдержать-отоспаться, а послезавтра и тронуться в путь…

…

Проснулся я в районе часа ночи… нет, не от голосов – от звуков. Невнятных звуков, междометий, неестественных шероховатостей воздуха, ветра, листвы.

- «Мишка» - подумал я….

Подождал, послушал…

- «Нет, не мишка…»

Вышел.

По тропке от воды в обнимку, поддерживая друг-друга, перемещались три человека: молодой, средний и пожилой. Движение было целенаправленно-неспешным и укладывалось по смыслу, ритму и скорости в известные строчки «Школы бальных танцев»:

«…Две шаги налево

Две шаги направо

Шаг впирод и две назад».

(Да простят меня за сравнение полюбившиеся мне за время недолгого общения люди. Хотя, вряд ли сии строчки попадутся им на глаза…)

При этом они умудрялись сохранять поступательное движение и, спустя какое-то время, «дотанцевали» до избушки. Мое появление их нисколько не удивило…

- «Здравствуйте!» – сказал я.

- Старший посмотрел на меня («посмотрел на меня» - это некая условность. Глаза его были «в кучку», и точное направление взгляда определить было непросто).

- «Хищник!» - сказал ему прямо в ухо младший.

- «Кар…» - широко улыбаясь сказал средний.

Положение осложнялось…

- «Меня Сергей зовут…» - попытался я выкрутиться.

- Старший невыразительно посмотрел на меня…

- «Это хищник!» - заорал ему в ухо младший.

- «Кар…» - широко улыбаясь сказал средний.

Разговор зашел в тупик….

- «Я тут в вашей избушке остановился на ночевку. Завтра уйду…» - промямлил я.

- Старший не глядя стал открывать дверь избушки…

- «Хищник!» - неодобрительно и зло глядя на меня сказал младший, отвел старшего от двери, и они потанцевали ко второму домику.

- «Кар…» - широко улыбаясь сказал средний.

Аудиенция заканчивалась, высокие стороны не договорились…

- «Кар…» - средний по-прежнему стоял рядом широко улыбаясь.

Отступление.

Я совершенно не разбираюсь в мужской красоте. С возрастом я и в возрасте (извините за тавтологию) перестал разбираться, особенно учитывая достижения нынешней косметологии. Все, кому меньше тридцатника мне кажутся школьниками. Боюсь, если я еще протяну, то и «до полтинника» перейдут в эту же категорию…

Но – о мужской красоте, вернее – о моей неразборчивости в ней.

Вот про женщину я точно могу сказать, просто-таки по частям и деталям могу разобрать все строение… Со своей колокольни, конечно, но – тем не менее.

А мужики, если нет явных изъянов и дефектов – на одно лицо. Какие-то другие критерии: брутальность, обаяние, национальные особенности и прочее – это можно, а вот красота – это к дамам. Я могу категорически ошибаться…

Это я к тому, что средний, на мой неуклюжий взгляд, был красив и обаятелен. Даже – обаятельно красив…

- «Кар…» - в очередной раз сказал он…

В голове у меня щелкнуло.

- «Карпухин!?» - спросил я.

Он кивнул и улыбнулся еще шире, хотя, казалось, шире некуда (простите Остап и Корейко). Улыбка у него была замечательная. Просто отличная улыбка.

Небо прояснилось…

- «Я - Артур!» - представилась улыбка.

- «А Касман?»

- «Это я!» - кивнул он.

- «А Артур?»

Он снова кивнул улыбаясь.

Так состоялось мое знакомство с этим замечательным человеком. Обмен верительными грамотами закончился, и, междометиями и кивками договорившись продолжить разговор утром, он потанцевал вслед за старшим и младшим.

Движение к цели было трудным, но возможным - «шаг впИрОд», видимо, был «ширше» двух шагов назад.

- «Как же они на моторе-то дошли?» - подумалось мне…

…

Попытка прилечь не удалась – ночь завершилась почти не начавшись.

Выйдя я увидел приближающегося воинственно настроенного младшего с бутылкой водки наперевес.

Эх-х…

Звали младшего Григорий. Был он лунолик и задирист, передвигался почему-то без обуви, но в носках.

Я было подумал, что это временно, но оказалось – отнюдь…

Гриша страстно не любил золотоискателей, в общем-то небезосновательно считая их губителями природы – «хищниками». Приняв меня за них, он пытался утвердиться в своём предположении узрев где-нибудь пробы, лотки, скандал или хотя бы напарника, пьющего водку, ибо я отказался. Ничего из этого не обнаружив он грустно пошел восвояси усосав к имеющемуся в нем ранее еще пол бутылки…

Проспавшись, он виновато отводил глаза, пока не похмелился.

Отдых закончился, я принялся паковаться.

…

Часов в 10-11 подъехали на таратайке (что-то вроде квадроцикла – я не очень разбираюсь) Артур-Касман и пожилой.

- «Это – Илья. Старший брат. Он слепо-глухонемой. Так и живем…» - представил он спутника.

Улыбка по-прежнему не сходила с его лица, а речь для связки вместо мата (надо сказать, что вообще за маршрут я от тех, с кем общался, мата не слышал) пересыпалась присказками, вставляемыми иногда к месту, а иногда совсем враскоряку.

Основных было три: «Так и живем… Бог в помощь… Ну и народ…» Позже к ним добавилась: «Старший брат будет обижаться…», но эта применялась более осмысленно, когда что-то не то делал, или, когда что-то делать не хотелось. Вроде извинения или оправдания…

Звучало это примерно так:

- «Там по дороге к избушке помета свежего медвежьего много. Мишка вас не трогает?» - это я…

- «А-а… Я убил медведя (показывает как)… Это… Пикой…Так и живем… Он в избушку полез, а я его убил… Ну и народ…. А этот умный, ходит – ничего не трогает… Бог в помощь… Так и живем…»

Про Григория:

- «А-а… Это хулиган и бузотер… Ну и народ…»

Отсутствие у меня ружья его поражало, и он нет-нет да спрашивал:

- «Нет, ну что же ты будешь делать, если медведя встретишь?!»

Но узнав, что у меня есть фальшфейер кивает и успокаивается:

- «Так и живем…»

…

Слушая его, я иногда ловил себя на мысли, что он там-сям малость привирает… Даже если это так, то делалось это настолько бесхитростно, простодушно, с такой очаровательной улыбкой, что - ну и ладно)…

…

Узнав, что Григорий ушел от меня с початой бутылкой водки, они с удовольствием продемонстрировали запуск таратайки пинком ноги, быстро перегрузили привезенные вещи из лодки в болтающийся на веревке позади квадрика ящик и поехали обратно.

…

Прошло немного времени…

На тропе показался Артур-Касман (моя попытка выяснить, почему у него два имени, не удалась), идущий как бы к лодке, но и как бы ко мне….

Остатки гришиной водки нашлись, но оказалось там – чуть…

«Выяснилось», что у Ильи прямо нынче – день рождения – 65 лет. Но ничего, чем можно ознаменовать юбилей не осталось.

- «Бог в помощь…» - грустно произносит Артур, поглядывая на меня и направляясь в сторону лодки. Потом не выдерживает, поверачивается и, виновато-вопросительно-очаровательно:

- «А «тютельки» нету?»…

Ну что тут сделаешь? «Тютельки» у меня было…

…

…Поднимаюсь к новой избушке по знакомой тропе. Медвежий помет уже разбросан по обочинам…

Илья и Артур-Касман сидят за столом, Григорий поглядывает из-под одеяла, еще не зная как себя вести после вчерашнего визита к «хищнику»…

Под дежурные слова имениннику (все равно не слышит) выставляю 0.6 разведенного…

«Появление мичмана с громадным футляром «гварнери» вызвало среди женихов всеобщее оживление».

…

Через некоторое время все веселы и сумбурно говорливы…

Что-то меня смущает…

- «Так вы братья?»

- «Да! Нас три брата… Это – старший брат, а это – младший брат!» - говорит Касман обнимая обоих…

- «Родные?»

- «Родные!.. Отец у нас один…Так и живем…»

- «А-а!» - высказываю я предположение – «Мамы разные?»

Он немного обижается:

- «Нет!.. Мама тоже одна!»

Григорию тридцать, Илье – 65 справляем… Мама получается геройская…

С родней у него что-то не очень вяжется: регулярно там-сям возникают еще братья.

- «Родные?»

- «Ага… Родные… Бог в помощь...»

Может мы с ним разный смысл в понятие «родной» вкладываем?

- «Ты Мюрёле знаешь?» - спрашивает. (Мюрёле – крупный правый приток Чибагалаха)

- «Знаю…»

- «Там, когда пойдешь, выше, на третьем правом притоке Мюрёле прииск есть… Если что – можно дойти-обратиться… Там брат мой работает…»

- «Родной?»

- «Ага… Родной!..»

Он-таки обеспокоен моим вояжем… Куда я иду они не представляют и о Табанде не слышали. Без ружья, опять же… Странно…

А мне удивительно, что они, прожив здесь жизнь не знают о Табанде, откуда Чибагалах течет, хотя сами из Момы и обитают бок-о-бок с оленеводами, которые пасут там свои стада, с коневодами, снабжающими оленеводов продуктами, дровами и прочими необходимостями…

- «У нас коней нет» - заявляет Григорий – «Лесопилка у меня есть…».

Хм-м… Без обуви, но с лесопилкой…

Хотя избушка действительно сложена из бруса…

- «Мы зимой водителями работаем – уголь в Магадан возим. Так и живем…» - добавляет Артур-Касман.

- «А тут всё наше…» - неожиданно говорит слепо-глухонемой Илья обводя рукой пространство с пол Якутии и пытаясь рассказать какую-то историю…

Я окончательно запутываюсь в этом сюрреализме и хитросплетениях родственных отношений…

…

Неожиданно выясняется: они назавтра собираются вверх по Чибагалаху «баранов смотреть» - с августа охота открывается.

Опа!

- «Так может меня подбросите вверх?»

- «Конечно…Подбросим…»

Смотрим карту…Хоть недалеко, а 2-4 прижима проскочу без переправ и время нагоню. Свезло…

- «Там еще ручей чуть выше – избушка есть. Баня… Геологи стояли…. Остальное снесло, а эту мы починили».

В это мне уже совсем не верится…

…

Все допито, братья выстраиваются на съемку.

- «Так и живем…» - резюмирует Артур-Касман….

Я ухожу собирать рюкзак – пусть отдохнут.

…

Вторая половина дня.

Солнце еще не клонится...

Конец июля – начало августа – это, конечно, уже не полярный день, но и ночь коротка, почти мгновенна, и закат – поздно, и рассвет – вот он…

В левый склон горы солнышко нырнет, а из-за правого уже выныривает. А посередине ночь прошла…

…Прибегает Гриша – младшенький:

- «Я решил сейчас идти! Потом солнце в глаза будет!»

Он вообще любит показать свою значимость. В основном, правда, без братьев).

Убегает…

А рюкзак-то не добит – ночевать вроде собирались – надо бегом найтовать всё…

… Приходит Артур:

- «Я лодку сейчас выше перегоню – ты туда подходи…»

И уже вопросительно:

- «Тютельки нет?»

Пузырек 0.33 был – чему там оставаться? Так – в ремнабор только, меньше 100 грамм. Бултыхаю как колокольчиком и отдаю…

Быстренько малость отхлебывает…

Лицо из луны превращается в щербатый полумесяц, только обаятельная улыбка чеширского кота по-прежнему сияет – спирт неразбавленный…

…

Показываю ему сумку с остающимися вещами – кивает и машет рукой:

- «Так по тропке дойдешь… Так и живем…»

…

Никакой тропки не вижу, ломлюсь вприпрыжку прямо через лес.

Рюкзак все-таки тяжел… Или я еще не созрел… Или всё в кучке.

Наконец вижу лодку. Сваливаюсь и сажусь отдыхать – смысл перегона пустой лодки с последующим тасканием вещей мне не очень понятен.

…

Не сразу, но появляются «добры молодцы».

Первым прискакивает в носках по валунам Гриша. Потом добредают с мешками на плечах Артур и Илья. Касман время от времени останавливается и, почти в упор, начинает размахивать перед «старшим братом» руками, дабы обозначить тому направление движения…

- «Да он совсем ничего не видит!» - комментирует младший.

Все это скорее грустно, нежели смешно.

- «Да я тоже уже почти не вижу» - по секрету сообщает мне Артур.

- «А как же вы охотитесь?»

- «Младший брат стреляет…. Только он плохо стреляет… Мимо… Ну и народ…»

Как он машину водит я спрашивать не стал…

В общем, они друг друга дополняют: младший стреляет, средний лодку водит, старший таскать помогает…

«Так и живем…»

Если не уходить в грусть, то все напоминает анекдот про слепого и одноглазого ёжиков…

…

Усаживаемся. Все без жилетов… «Бог в помощь…»

Пошли…

По красоте, по волнам-по порогам, мимо прижимов, склонов, пляжей каменистых…

Артур-Касман время от времени что-то говорит, показывает, но, кроме присказок, слова понять трудно.

Я все-таки пытаюсь выяснить:

- «Как же вы баранов искать будете?»

- «Не будем…Сами придут…»

- «? Как сами? Там что кормушки? Солонцы?»

- «Не-е… Вода… минеральная. Они приходят пить, чтобы потом травы больше съесть… Ну и народ...»

Располагай я временем – обязательно увязался бы с ними посмотреть – интересно же…

- «А спать где будете?»

- «Да… На земле… Так и живем…»

- «А если дождь?»

- «Соберемся и домой поедем…»

Все просто – это я вопросами мучаюсь.

Лодка начинает задирать нос, угрожающе вставая на мотор – наваливаемся вперед, Григорий сзади присоединяется – выравниваемся и идем дальше…

…

Причаливаем.

В воздухе над головами истерично кричит-носится семейная пара чаек – подъехали быстро, птенцы, большие, как сами чайки, серые, неуклюже-плюшевые, не успели спрятаться - бегают по берегу…

- «Надо пить чай!...»

Быстро сооружается чай…

- «Товарища надо выручать… Серёгу… Бог в помощь…»

Прощаюсь с Ильей и Григорием – кто знает, может суждено будет свидеться…

Пошли дальше…

Вроде недалеко идти, а я пожалел, что напросился – шиверы мелеют, приходится просматривать глубины…

Причаливаем и проходим в лес.

Крохотный, укутанный со всех сторон каким-то материалом домик без окон, на 2 лежанки уголком и большая добротная металлическая печь. В такую одно полено забросишь – и можно в мороз с открытой дверью ночевать, тем более дверь сорвана и висит на половинке петли. Дрова вокруг набросаны бензопилой настроганные, мишкин помет повсюду…

- «Надо пить чай!...»

Горожу костер, ставлю чайник.

Закипает долго. Завариваю, пьем, разговоры разговариваем…

- «Водка кончилась – отдохнете теперь…»

- «А… В избушке бражка есть… Так и живем…»

…

Подхватился:

- «Надо ехать… Старший брат будет обижаться…»

Провожаю, прощаемся, машу вослед рукой, пока не скрывается за островом, за поворотом… Я остаюсь почти на месяц один…

- «Храни Господь, Артур-Касман, тебя и твою семью! Я буду вспоминать тебя долгой и доброй памятью…»

…

Набираю грибов, варю похлебку, располагаюсь в избушке…

Евражки недовольны вторжением в их вотчину, а белке сверху просто любопытно: она располагается на ветке как в кинотеатре и долго смотрит очередную серию фильма «Раздолбай на Чибагалахе». Конец его неизвестен ни ей, ни главному герою. Как и жанр картины: может комедия получится, может приключения, может фантастика, а может…

Загородив дверь бочкой, я засыпаю.

Хороший день получился – длинный, насыщенный, плодотворный…

Завтра в путь.

Дальше…

Вверх по Чибагалаху!

 

Видео к части 3: https://youtu.be/iYB-lsd3-T8